Начало пути
Фриденсрайх Хундертвассер (нем. Friedensreich Hundertwasser, настоящее имя — Фридрих Штовассер; 15 декабря 1928, Вена, Австрия — 19 февраля 2000, Новая Зеландия) — австрийский архитектор и живописец, создатель оригинальных зданий в «естественном», «экологичном», «биоморфном» стиле.
Фриденсрайх Хундертвассер — художник, архитектор, мыслитель, мистагог, чудак... Его творчество было неразрывно связано с Веной, это был венец с головы до ног, несмотря на декларативное сопротивление классическому имперскому стилю. Его настоящее имя — Фридрих Штовассер, и он родился 15 декабря 1928 года в столице Австрии. Витиеватый псевдоним, словно бы сопротивляющийся прямой линии, художник взял себе гораздо позже. Любопытно, что будущий бунтарь против монохромности, прямых углов и параллелей занимался в школе Монтессори, известной тем, что детям преподают знания окольными путями, по гибкой системе, чаще всего в форме игры. Возможно, именно школа повлияла на приверженность архитектора ярким цветам, пробудила фантазию, привила любовь к природе. Это было единственное учебное заведение, которое он окончил: в Венской академии изящных искусств, где ощущалось сильное влияние Эгона Шиле, Фриденсрайх проучился всего два дня, предпочтя кабинетным штудиям свободную поездку по Европе. Так началось его путешествие в поисках идеального дома.
Это путешествие оказалось длиною в жизнь, а она была столь же пестрой, насыщенной, ломающей традиции и устои, как и его яркие, брызжущие цветом и энергией картины, раскрашенные самолеты, придуманные почтовые марки, эмблемы, плакаты, монеты, гербы, знамена и, конечно же, сказочные дома, возникшие в реальности вопреки всем архитектурным канонам. Можно сказать, это был первый дизайнер-рекламист, универсал в современном понимании.
Символом творчества Хунлертвассера стала улитка, медленно передвигающаяся по виноградному листу и несущая на себе дом, закрученный в спираль. Олицетворяющая единство обитателя и обители, улитка сделалась главным сюжетом, к которому, варьируя его всякий раз иначе, он возвращался снова и снова. Кругообразная линия бесконечности, спираль превратилась в любимую тему, форму и содержание, став реальным воплощением мировой гармонии. Он рисовал эти бурные водовороты особой страстью и тщательностью, чувствуя какую-то неведомую силу, управляющую его рукой. Взамен линии и углы Хундертвассер считал причиной упадка, из-за которого человек никогда не достигнет гармонии.
Он пытался отучить общество от линейности мышления. В 1959 году устроил в Гамбурге любопытный «спектакль». Пока зрители толпились в помещении, ожидая представления. Фриденсрайх начал вести кистью, выбрав точку внизу стены. В течение двух дней и ночей он и два его помощника непрерывно расцвечивали стену черно-красной вьющейся линией, которая ни разу не прерывалась. Эту линию, к тому времени достигшую высоты 2,5 м, а заодно и представление прервали городские власти. Хундертвассер сетовал, что ему не дали завершить задуманное и добраться до точки в центре потолка, где линия-спираль нашла бы свое завершение. В знак протеста художник отказался от должности доцента в Высшей школе искусства и покинул Гамбург.
Графика Хундертвассера сплошь состоит из таких вот кривых; любую его картину можно «разобрать», как конструктор, на ряд длинных закрученных линий. Многоцветная и геометричная, эта живопись лишь на первый взгляд может показаться слишком расплывчатой и абстрактной. При ближайшем рассмотрении оказывается, что каждая картина таит в себе особую концепцию. При этом надо добавить, художник создал огромное количество работ. Только при его жизни было издано 1 008 каталогов!
И все же Хундертвассер более известен в качестве курьезного архитектора — здания и постройки, возведенные им, узнаваемы мгновенно. Первый манифест, воплотивший его архитектурное кредо, был направлен против рационализма в зодчестве и озвучен в храме бенедиктинского монастыря. Свою дальнейшую концепцию он изложил в эссе и статьях и воплотил во множестве проектов. Идеальный дом по Хундертвассеру — внутри холма, идеальная крыша — та, которую покрывают цветы и трава, идеальные окна — это глаза, выражающие настроение. Уже на исходе жизни, обустроившись в Новой Зеландии, он создал себе такой дом, идеально вписанный в ландшафт, где крышей служил естественный холм.
Дома, им спроектированные, словно бы покрыты глазурью... Он очень любил голубой цвет, цвет распахнутых небес. Постепенно Хундертвассеру стали доверять австрийские градоначальники. Фриденсрайх возглавил несколько проектов по реабилитации жилых массивов: унылые кварталы он превращал в россыпь сказочных сюжетов. Как и Антонио Гауди, у которого с нашим героем немало общего, Хундертвассер широко использовал битую керамическую плитку, превращая ее в мозаику. Он украшал дома золотыми или голубыми куполами-маковками, нарушающими монотонность прямой крыши, оборудовал в стенах ниши для деревьев, словом, делал все возможное, чтобы «развеселить» пространство. Один из самых известных проектов — Kunsthaus, выставочный зал в Вене.
Всей силой своего парадоксального творчества Хундертвассер воспел окно. Он говорил, что дома состоят вовсе не из стен, как может показаться, а из окон. «Апартеид оконных рас должен прекратиться, — с жаром, достойным политической трибуны, писал художник. — Повторение неизменно одинаковых окон, как в модульной сетке, есть признак концентрационного лагеря. Окна, идущие в ряд, «строем», плечом к плечу, — грустны; окна должны танцевать.
У человека в многоквартирном доме должна быть возможность высунуться из своего окна и... например, поскрести стену. И ему должно быть разрешено длинной кистью — насколько он сможет дотянуться — расписать стену снаружи, чтобы издалека, с улицы, было видно: здесь живет человек, отличающийся от своих соседей, отличающийся от заключенных в квартиры порабощенных и стандартизированных людей».
В манифесте «Право на третью кожу» Хундертвассер представил свою идею в еще более емкой форме: человек окружен тремя защитными слоями — это кожа, одежда и стены дома. И одежда, и сами здания за последнее время претерпели множество изменений и больше не соответствуют естественным потребностям. Окна — это мост между внутренним и внешним пространством. Подобно тому как «первая» кожа пронизана порами, «третья» — пронизана окнами. Окна — эквивалент глаз, и как выражение глаз характеризует внешний облик человека, точно так же «выражение» окон говорит о «настроении» дома.
Нельзя сказать, что большинство венцев гордятся своим героем, хотя, безусловно, есть и такие. Но есть и те, которые обвиняют художника в пристрастии к китчу, возмущаются, полагая, что, дай архитектору волю, он искоренил бы старый имперский стиль, уничтожил бидермайер и населил классическую Вену своими разноцветными зданиями, похожими на жилища гномов из сказок братьев Гримм.
Добросердечные гиды по туристической Вене обязательно покажут вам местную достопримечательность — Дом Хундертвассера, явление уникальное. Здесь вы не найдете двух окон одинаковой формы и размера. Стены и полы, сама брусчатка вокруг Дома — вздыбившиеся, волнистые, неровные, что создает дополнительные трудности для передвижения и расстановки мебели. Внутри многих комнат — прямо на полу — высажены деревья. Не чуждый проблемам экологии, Хундертвассер считал, что предоставить деревьям и траве место в доме — означает хоть как-то компенсировать урон, наносимый индустриальным обществом природе.
После завершения строительства художник отказался от гонорара за проект, заявив, что счастлив уже тем, что на месте его Дома не было построено что-либо уродливое. Это сказочное жилье — одно из самых дорогих в Вене. Тем не менее, когда в 1986 году Дом, наконец, завершили, от желающих купить квартиру не было отбоя: эстеты, мечтатели и просто разделяющие философию Хундертвассера даже предлагали свою цену, выше стартовой стоимости. Для иных венцев Hundertwasserhaus стал реализацией и воплощением подлинной обители художника. В бесконтрольной неправильности его линий ощущалась страсть к приключениям, принадлежность к волшебной стране, где соблюдаются «права» стен, окон и деревьев, где полы не дают соскучиться по гладкости и ровности, а крыши зарастают буйной растительностью. Где красота не знает препятствий.
Поиск идеального дома
Находясь в поисках идеального дома, Хундертвассер писал: «Каждый рисует свой мир самостоятельно. Сам решает, где жить, с кем жить и самое важное — как жить. Мы создаем собственный дом, наполняем его красками, вещами, запахами, воспоминаниями, надеждами. Порой этот дом великолепен, иногда ужасен, но однозначно неповторим, как неповторим узор на снежинках или листьях. Да пребудут в радости те, кто смог создать что-либо удивительное, новое, вдохновляющее. Да пребудут в блаженстве чудаки, чьи жизни, поступки и творчество помогают проснуться, встряхнуться, отбросить шоры и взглянуть на этот мир иначе...».
При этом экзальтированный романтизм, свойственный творчеству Хундертвассера, органично сочетался с практицизмом. Фасад Дома на Левенгассе выполнен с тем расчетом, чтобы ни дожди, ни ветры, ни другие погодные условия в течение долгого времени не смогли оказать свое губительное воздействие. В то время, когда шли работы по отделке, Хундертвассер настоял, чтобы цветная штукатурка была изготовлена и наложена вручную. То же можно сказать и об остальных деталях — керамических плитках, конусах, колоннах, создающих теплую, домашнюю атмосферу.
После успеха Hundertwasserhaus Фриденсрайх еще активнее погрузился в архитектурные разработки, создав многочисленные проекты экологически совершенных построек, украшенных яркой, фирменной хундертвассеровской графикой. Он придумал собственную художественную философию, подробно изложенную в книге «Манифест замшелости против рационализма в архитектуре» и сборнике эссе «Прекрасные пути. Мысли об искусстве и жизни».
Эта философия представляет собой своеобразный и многоликий гимн декоративности и орнаментализму. В самом деле, художника можно упрекнуть в чем угодно, но только не в академической строгости. Если лаже очень внимательно рассматривать его работы, то найти место, фрагмент, мотив, где он повторяется, просто невозможно. Кажется, любое состояние, психическое либо эмоциональное, имеет у него собственное уникальное воплощение. Понятие красоты в творчестве художника-мечтателя очень обширно. Он не считал зазорным браться за любую работу. С удовольствием разрабатывал дизайн жетонов для казино, телефонных карточек, почтовых марок и плакатов, а также флагов для Новой Зеландии и стран Ближнего Востока, выпустил коллекцию авторской посулы, Библию с собственными иллюстрациями; параллельно разрабатывал дизайн «Боинга 757». Китайские телефоны также заимствуют идеи дизайна у Фриденсрайха. Строил летние деревни, рынки, оформлял книжные обложки. Первым среди европейских художников Хундертвассер вдохновил японских скульпторов по дереву, создавших по его образцам резные скульптуры. Его произведения щедро разбросаны по миру. В Токио, например, установлена инсталляция «Памятник часам XXI века»; на вокзале Лиссабона вы непременно остановитесь перед грандиозным панно из изразцов «Погружение Атлантиды»... Можно брать географическую карту и смело ставить крестики: Мехико, Монреаль, Торонто, Брюссель, Будапешт, Ганновер, Бруклин, Мэриленд... Впрочем, Хундертвассер никогда не был в России, Украине и других странах СНГ. Интересно, как бы он отнесся к нашей экологии?
Для себя он строил виллы в Нормандии, Венеции, Австрии и Новой Зеландии — по всему миру. Некоторые из этих вилл так и не увидели своего хозяина — слишком непостоянным и противоречивым был характер нашего героя. На крыше Музея современного искусства в Вене Хундертвассер возвел пентхауз, где проходила его частная жизнь, не менее эпатажная, чем у Энди Уорхола или Джона Леннона. Несмотря на все свои выходки, к которым традиционно приохотилась желтая пресса, Фриденсрайх усматривал в живописи родство с религией, а себя видел в роли священнослужителя, жреца. Художник, получая стимулы извне, чувствует неведомую силу, которая водит его рукой. Хундертвассер не признавал расхожих уличений в малообразованности или недостатке перфекционизма. «Я хочу, чтобы меня звали волшебником, кудесником, чем-то в этом роде», — заявлял он. Странный, вычурный симбиоз магии, язычества и вседозволенности...
В Вене есть еще одно необычное здание, спроектированное архитектором-волшебником. Этот дворец с волнистыми стенами и трубой в форме нарядной елочной игрушки кажется выполненным в фирменном стиле Хундертвассера. Сюда даже заглядывают экскурсии. Туристы, видящие объект впервые, думают, что это телебашня. Внутри же расположился... завод по переработке мусора, ставший одним из важнейших экологических проектов Фриденсрайха. Здесь сжигают отходы, а полученную энергию превращают в электричество, озаряющее вечернюю Вену огнями. Экологически безопасное производство, никакого вреда природе...
Бурная деятельность Хундертвассера, направленная на разрешение проблем экологии, не осталась без внимания официальных чинов. Он был удостоен Почетной золотой медали столицы Австрии и золотой медали земли Штирия; с последней его связывал один из самых громких проектов. Несколько десятилетий назад в местечке Бад Блюмау на юго-востоке Австрии открыли два минеральных источника. Было решено построить здесь хорошую оздоровительную туристическую базу. Дизайн рекреационного центра доверили Фриденсрайху. Всего лишь несколько фирменных штрихов — и Бад Блюмау изменился до полной неузнаваемости, превратившись в уникальное, игрушечное произведение искусства. Важным элементом архитектурного стиля Хундертвассера становится обилие больших и малых колонн разной формы, назначения, разной эстетической нагрузки. «Колонна архитектуры, — записывает художник. — Рядом с колонной чувствуешь себя так же хорошо, как рядом с деревом. Колонна должна быть такой, чтобы оставаться неожиданно красивой и многоцветной и при дожде, и в лунном свете». Несколько корпусов отеля были созданы в знакомой сказочной манере, любимой одними и раздражавшей других. Окошки домиков — разных размеров и форм — бессистемной россыпью оживляли и без того забавные фасады. Все здания, согласно эстетике Фриденсрайха, были вписаны в причудливый местный ландшафт, крыши строений прорастали травой и кустами; дома Бал Блюмау точно выглядывали из-под земли, не нарушая ее естественного покрова. Так был воплощен — в очередной раз — принцип гармоничного союза человека и природы, который Хундертвассер проповедовал на словах и реализовал на деле.
В чем же заключается этот принцип? По Хундертвассеру, каждый должен иметь возможность строить, и пока этой свободы не существует, современную архитектуру нельзя считать искусством. Всякий должен иметь возможность проектировать и нести ответственность за те четыре стены, в которых он обитает. «Сегодня мы живем в хаосе прямых линий, — пишет художник в одном из своих эссе. — Если не вериге — сосчитайте все прямые линии, что вас окружают. Прямые линии связывают нас, как пленников в тюрьме, и от этих пут необходимо избавляться. Прямая линия безбожна и безнравственна. Прямая линия — это не линия творчества, это — линия подражания».
Хундертвассер энергично подчеркивал необходимость заключения мирного договора с природой, которая является вышестоящей силой и от которой зависит человек. Этот мирный договор включает некоторые императивы; например: мы должны учить язык природы для того, чтобы понимать ее; мы должны вернуть природе территории, которые человек незаконно использует и над которыми совершает насилие; мы только гости у природы и обязаны вести себя подобающим образом. Благоденствие может быть создано только нашими собственными руками в гармонии с творческим потенциалом природы.
«В природе нет зла, — пишет Фриденсрайх. — Зло приходит только от человека. Человек думает, что он должен исправить природу, и в этом его непоправимая ошибка. Человек должен не разрушать, а сохранять естественный пейзаж насколько это возможно. И ручей, и река, и болото должны быть неприкосновенны, и оставаться в том же виде, в каком были созданы Богом. Все, что лежит под небом, — принадлежит природе».
Последние годы жизни художник провел в Новой Зеландии. Смерть настигла его 19 февраля 2000 года на борту лайнера «Королева Елизавета». Он похоронен под любимым важный элемент деревом, оставив нам в наследство воплощенное богатство своей фантазии, завещая беречь и любить этот мир, который сам хорошо знал и исколесил вдaоль и поперек.
www.piplz.ru
