Петра — город эллинистический. Но, гуляя по нему, никак не отделаешься от ощущения, что осматриваешь архитектурные памятники Древнего Египта
На фасаде туристического центра у входа на территорию древней Петры, вернее, того, что от нее осталось, — уже успевшие стать привычными портреты правящего короля Иордании Абдаллы II и его отца Хусейна бен Талала (Hussein bin Talal, 1935–1999). Рядом группа иорданских девушек, привезенных сюда на экскурсию. На всех хиджабы и традиционные длинные платья — абайи. Впрочем, из-под них виднеются кеды и современные джинсы. Девушки ведут себя скромно и тихо, как им и подобает, но от вида стоящих рядом туристок из Европы в обморок не падают. По всему видно, что происходящее рядом их не очень-то интересует, а вот на красоты Петры они будут любоваться с удовольствием — чем они хуже развязных американок или бодрых европейских пенсионеров? Как-никак Петра — достопримечательность общемировая, 7 июля 2007 года она была названа в числе семи новых «чудес света». И для местных жителей ее причудливая архитектура и загадочная история — такая же диковинка, как и для многочисленных иностранных туристов.
Только для бедуинов Петра — никакое не чудо, а простой бизнес. Они предлагают туристам проехать часть пути на лошадях, а затем пересесть на осла или верблюда. Надо сказать, что протяженные туристические маршруты в здешних краях делают подобные предложения совсем не лишними. Кроме того, бедуины поят туристов чаем, продают сувениры и украшения, большая часть которых сделана из найденных здесь же камней.
Набатея и Египет — подобие цивилизаций
Итак, мы входим в город и идем по направлению к ущелью Сик, которое выведет нас к центру Петры. Согласно апокрифической легенде, именно там, где сейчас ущелье, Моисей (משֶׁה, вторая половина XIII века до н.э.), выводя свой народ из Египта, по велению Бога ударил посохом о скалу, после чего из нее забил родник, напоивший шестьсот тысяч его соплеменников. Ущелье Сик — след от этого удара. Но поскольку посох Моисея не был идеально прямым, то и дорога через Сик вьется весьма прихотливо.
На подходе к ущелью справа и слева попадаются пока еще невысокие скалы, в которых виднеются отверстия древних пещер: в податливом для обработки песчанике можно было вырубать довольно просторные помещения. Вход в некоторые пещеры украшает характерный орнамент — вырезанные в камне ступеньки спускаются навстречу друг другу, соединяясь в нижней точке. Вероятно, эти ведущие вниз ступени символизируют вход в загробный мир, потому что повстречавшиеся нам вырубленные камеры предназначались для погребения, а вовсе не для проживания. Строгие геометрические формы этого орнамента и его минимальная рельефность рождают ассоциации с погребальным искусством Древнего Египта. О древнеегипетской архитектуре заставляет вспомнить и так называемая Обелисковая гробница: над ее входом высечены четыре небольшие пирамиды, ниже — выдолбленный в камне фасад, напоминающий портик античного храма.
Но, что ни говори, египетские ассоциации — это лишь моя фантазия. Древние хозяева этих мест — набатеи — не имели ничего общего с египтянами. Большинство ученых полагает, что по происхождению они были арабами. В III — начале II веках до н. э. они пришли из Аравии на территорию Южного Заиорданья и ассимилировали проживавших там эдомитов. В середине II века до н. э. образовалось Набатейское царство со столицей в Петре. Оно включало в себя земли, которые сегодня принадлежат Израилю, Иордании, Сирии и частично Саудовской Аравии. Набатейскому царству было суждено просуществовать почти три века. Только в 106 году, после смерти набатейского царя Раббэля II (ar-Rabbil II, 70–106), император Траян (Marcus Ulpius Nerva Traianus, 53–117) присоединил эти земли к Римской империи.
В эпоху набатеев через Петру проходили сразу два важных торговых пути: один из них связывал Аравию и Персидский залив со Средиземным морем, другой — Красное море с Сирией. Выгодное географическое положение стало источником процветания набатеев, о несметных богатствах которых ходили легенды. Однако начиная с III века маршруты торговых караванов стали проходить севернее, и Петра утратила свое значение. В 363 и 747 годах в этом районе произошли два сильнейших землетрясения, что еще более способствовало упадку города. Однако, как и когда жизнь здесь угасла окончательно, до сих пор в точности не известно.
И все же об искусстве Древнего Египта я вспомнила не случайно. Прямого влияния египтян набатеи, возможно, и не испытали, но тем не менее их культура, более поздняя по сравнению с египетской, вполне могла развиваться по сходному сценарию, что и порождало подобие художественных форм. Как и египтяне исповедовали многобожие: луна и солнце, огонь и вода, как и многие другие природные стихии, персонифицировались ими, принимая облики богов и богинь, среди которых особенно выделялись верховный бог Душара и богиня Узза. Подобно же египтянам, объявившим фараона сыном солнечного бога Ра, набатеи обожествляли некоторых своих царей, начиная с Ободаса I (Obodas I, правил в 96–85 до н.э).
В Набатее верили, что после смерти человек продолжает жить в ином мире, и жизнь эта мало чем отличается от той, что он вел на земле. Поэтому при погребении покойных обеспечивали всем необходимым. Тела в скальных усыпальницах набатеи клали в специальные подпольные ниши, а остальное пространство гробницы заполняли едой, украшениями, орудиями труда или символами власти.
страница 1 Далее
